[ Независимая студенческая газета "Юъ" - Мнения

Серость проявляет себя везде. Серость застает нас в постели с самого раннего утра. Она сопутствует нам по дороге в город: серый асфальт, серое пальто соседа, серое от утренней тоски лицо того же соседа. Изо дня в день мы ходим по серым улицам, серым коридорам, открываем серые двери, входя в серые помещения, мы вдыхаем их особенный серый аромат и, надышавшись вволю, приступаем к нашим делам. Будничным и серым. Так длится до самого вечера, покуда все не потемнеет и не возникнет нужда включить свет. Тогда же все и обретает некое подобие цвета. Это длится недолго, потому как необходимость возвращаться гонит нас с мест, и мы, движимые непреодолимым желанием поскорее сесть напротив цветного телевизора, стремимся домой. И так по кругу.

Серость проявляет себя в людях вокруг нас. И внутри нас. Каждый прожитый нами человек, будь то прохожий, преподаватель, продавец в продуктовом отделе, да и просто вчерашнее переживание самого себя – часть огромной мешанины серых прообразов людей, их бесцветных моделей, их безликих чертежей. Изо дня в день они сменяют друг друга подобно плоским жестяным фигуркам в тире, оставляя после себя обрывки едва различимых звуков, бледных запахов, тусклых мыслей. Это длится долго. Правда, иногда в какую-нибудь фигурку удается чем-нибудь попасть. Не важно, чем, порой достаточно просто посмотреть. Если повезет, фигурка обретет цвет и объем, если очень повезет, то еще и голос, имя, запах. Можно считать себя счастливцем, если она сохранит эти свойства как минимум на неделю, после чего она заносится в список особенных фигурок, где, скорее всего, и останется. Может, на месяц, может, на три, а может, и на всю жизнь. Кстати, ни в том, ни в другом, ни в третьем случае ей ничего не помешает хотя бы раз посмотреть вместе с вами цветной телевизор. Так, для подзарядки. Потому что мысли о круге и тире, скорее всего, посещают и ее.

Куда сложнее обстоит дело с фигурками на ткани цветного телевизора. Они, в общем-то, похожи на те, что снуют туда-сюда сквозь серые улицы и коридоры. Их тоже довольно много. Они также не имеют запаха и объема. Но попасть в них нам нельзя. Зато они в нас попадают очень легко. В частности, в голову. Их имена, голоса, их слова и образы не оставляют нас ни на минуту. Мы повторяем эти слова про себя. Мы хотим быть такими, как они.

Среди этих фигурок нередко попадается особый вид. Они, как правило, выглядят как довольно старые, но, вместе с тем, неплохо покрашенные фигурки. Они проносятся мимо нас чаще остальных и сами останавливаются, чтобы продемонстрировать важность своих голосов и значимость своих имен. Некоторые из них можно выбирать, и от них зависит наша серая жизнь. Они же ее в свое время и постарались выкрасить в этот цвет. Правда, раньше был еще и красный, но теперь красного нет, и остался только серый. Им нас с вами и красят, не жалея сил. Конечно, мы и сами им в этом помогаем: останавливаемся, когда нас попросят, хлопаем в ладоши, когда к нам поворачиваются самым значимым, ярким и важным местом, и благодаря этому они знают, что они у нас – в списке самых особенных фигурок. Они этим с удовольствием пользуются. Например, если им, как и нам, становится скучно смотреть цветной телевизор, они, вместо того, чтобы идти спать, выпиливают из нас шахматы, ставят на доску и смотрят, как мы едим друг друга. Потом, когда кто-нибудь выигрывает, в нашей жизни обязательно что-то меняется. Если нам это не нравится, они могут сделать так, чтобы мы этому радовались, например, снять много цветных фильмов про шахматы, в которых наши фигуры съедают все вражеские. Потом мы начинаем этому верить и, счастливые, несем из дома последние краски в специально отведенные для этого места, чтобы наши мудрые фигурки выглядели ярко, красиво и привлекательно. А еще они любят петь с нами одни и те же песни. Не так давно, например, по цветному телевизору показывали концерт, посвященный как раз дню рождения специально отведенного места по сбору красок. И миллионы нас с вами, насмотревшись на утренний асфальт и снующие по серым улицам чертежи, вечером все как один дружно подпевали в такт радостным песням о нашем героическом прошлом и светлом будущем. Позже эти песни можно было услышать по нескольким веселым радиостанциям, передающим песни только на нашем языке.

Единственное, чего они не любят - это когда мы их выбираем. Не любят, потому что из-за нас с вами кто-то из них может потерять возможность быть яркой фигуркой на ткани цветного телевизора. И тогда этому кому-то придется вновь стать таким же серым, как все остальные, придется каждое утро смотреть на серый асфальт и серые лица неизвестных и пугающих его чертежей. Ему, как и всем остальным, придется носиться туда-сюда по грязным серым улицам, ходить по дурно пахнущим серым коридорам и каждый вечер возвращаться домой и смотреть сами знаете что, лишь бы всего этого не замечать. Впрочем, о такой опасности они знают, и поэтому придумали специальную систему. Она позволяет сделать так, чтобы краски, которые мы им все время приносим, всегда оставались у них. Поэтому, если они и будут носиться по улицам, то только в машинках с ярким синим светом. Если они и будут ходить по коридорам, то только в сопровождении больших черных фигурищ. И мы с вами ничего этим фигурищам не сделаем, даже познакомиться не сможем. Потому что им платят. Красками. Нашими красками.